“Очень полезно... прочитывать всю Библию разумно.
За одно такое упражнение, кроме других добрых дел,
Господь не оставляет человека Своею милостью,
но исполняет его дара разумения”.

И мирянам он заповедовал читать слово Божие.
“Что читать?” – спросил его один посетитель.
– “Евангелие, – ответил батюшка: по четыре зачала в день,
каждого Евангелиста – по зачалу”.

“Вот я, убогий Серафим,– поведал он некоторым после,
– прохожу Евангелие ежедневно: в понедельник читаю от Матфея от начала до конца,
во вторник – от Марка, в среду – от Луки, в четверг – от Иоанна, в последние же дни
разделяю Деяния и Послания Апостольские, и ни одного дня не пропускаю, чтоб
не прочитать Евангелия и Апостола дневного и Святому. Чрез это не только душа моя,
но и самое тело услаждается и оживотворяется оттого, что я беседую с Господом,
содержу в памяти моей жизнь и страдание Его, и день и ночь славословлю, хвалю
и благодарю Искупителя моего за все Его милости, изливаемые к роду человеческому
и ко мне, недостойному”.

Этого правила он держался и впоследствии.

Ум должен «как бы плавать в Законе Господнем»,
учил отец Серафим, ибо слово Божие есть истинная пища разума.
Питаясь ею, ум начинает различать, что есть добро и что есть зло.
Просвещение ума сопровождается прозорливостью, для которой
необходимо молчание, предоставляющее свободный путь
мыслям Божественным. И только так человеческий ум
достигает высшего познания.

Читая Священное Писание, о.Серафим иногда вслух толковал Евангелие и Послания.
Через дверь можно было даже слышать это, и тогда братия и богомольцы подходили
и услаждались его объяснениями.

А иногда неожиданно наступало молчание, не слышно было даже переворачивания листов.
Святой затворник погружался в созерцание написанного.

В один из таких моментов он сподобился чрезвычайного восхищения,
совершенно подобного тому, о коем пишет и святой апостол Павел (2Кор.12,1-5).
Об этом событии о.Серафим поведал нескольким людям.

Сначала преподобный долго говорил о святых пророках, апостолах, мучениках и преподобных,
об их вере, подвигах, крестоношении, чудесах, и как они исполнением заповедей обрели благодать Св. Духа.

“Исполнение же заповедей Христовых, – говорил он, – есть бремя легкое,
как сказал Сам Спаситель наш, только нужно всегда иметь их в памяти,
а для этого нужно иметь в уме и на устах молитву Иисусову, а пред очами
представлять жизнь и страдание Господа нашего Иисуса Христа, который
из любви к роду человеческому пострадал до смерти крестной.
В то же время нужно очищать совесть исповеданием грехов своих
и приобщением пречистых Тайн Тела и Крови Христовой”.

После этого он обратился к слушателю и, желая приготовить дух его к восприятию
события, сказал ему: “Радость моя! Молю тебя: стяжи мирный дух!”
Затем советовал переносить скорби ради Царствия Небесного.
“Без скорбей нет спасения, – говорил он не раз. – Зато претерпевших ожидает
Царство Небесное. А пред ним вся слава мира – ничто”.
После этого преподобный и сообщил брату Иоанну о чудесном видении.

“Вот я тебе скажу об убогом Серафиме! Некогда, – можно думать,
что это именно было в период затвора, – читая Евангелие от Иоанна
слова Спасителя: в доме Отца Моего обителей много (Ин.14,2), я, убогий, …

ещё о преп.Серафиме и чтении…

Постоянным посетителем монастырской библиотеки
был преподобный Серафим. Он читал много книг.
Постоянным правилом его в пустыни было ежедневно прочитывать
с изъяснением для себя по нескольку зачал из Евангелия и Апостола,
что он считал делом весьма важным в духовном совершенствовании
христианина, в его восхождении к небу и соединении с Богом.
Это он называл снабдением души и свои мысли о том изложил письменно.

«Если хочешь устроить дом души своей, ‒ писал о. Серафим, согласно наставлению
великого и преподобного Варсонофия, ‒ то прежде приготовь вещество и все потребное,
чтобы художнику оставалось прийти и устроить. Потребное для такого здания суть
твердая вера для устроения стен, деревянные оконца, вводящие свет солнечный,
который бы освещал дом, чтобы не было в нем ни малейшей темноты.
Оконца деревянные суть пять чувств, честным Крестом Христовым утвержденные,
вводящие свет мысленного солнца правды и не позволяющие оставаться в доме твоем
ни малейшей темноте врага и доброненавистника твоего. Потом требуется покров,
да ни во дни солнце не ожжет тебе, ниже луна нощию (Пс. 120, 6). Покров скрепляется
любовью к Богу, которая бы, покрывая дом, никогда не падала и не позволяла заходить
солнцу во гневе твоем, дабы не увидеть его обличающим тебя в день судный и жгучим
в огне геенском, и луну, свидетельствующую о нощном нашем унынии и лености.
Наконец, требуется дверь, вводящая в дом и хранящая живущего в нем.
Разумей мысленную дверь ‒ Сына Божия, Который говорит: Аз есмъ дверь.
Если так устроишь дом души своей и в нем не будет ничего неприличного и неугодного Богу,
то Он приидет с благословенным Отцом и Духом Святым, и обитель у тебя сотворит,
и научит тебя, что такое мир души, просветит сердце твое радостью неизглаголанною.

Душу снабдевать надобно словом Божиим: ибо слово Божие,
как говорит Григорий Богослов, есть хлеб Ангельский, им же питаются души,
Бога алчущие. Всего же более должно упражняться в чтении Нового Завета
и Псалтири; Евангелие и послания Апостолов должно читать стоя пред
святыми иконами, а псалмы можно читать сидя. От чтения Святого Писания
бывает просвещение в разуме, который от того изменяется изменением
божественным. Надобно так обучить себя, чтобы ум как бы плавал
в Законе Господнем, по руководству которого должно устроять и жизнь свою.

Очень полезно заниматься чтением слова Божия в уединении
и прочитать всю Библию разумно. За одно таковое упражнение,
кроме других добрых дел, Господь не оставит человека Своею милостию,
но исполнит его дара разумения.

Когда же человек снабдит душу свою словом Божиим,
тогда исполняется разумением того, что есть добро и что есть зло.
Чтение слова Божия должно быть производимо в уединении для того,
чтобы весь ум читающего углублен был в истины Священного Писания
и принимал от Бога в себя теплоту, которая в уединении производит слезы;
от них человек согревается весь и исполняется духовных дарований,
услаждающих ум и сердце паче всякого слова.

Телесный труд и упражнение в Божественных Писаниях, учит преподобный Исаак
Сирин, охраняют чистоту, а труд подкрепляется надеждой и страхом.
Надежду же и страх производят в уме удаление от людей и непрестанная молитва.
Пока не приимет Утешителя, человек имеет нужду в божественных Писаниях,
чтобы воспоминание о благах напечатлевалось в уме его и от непрестанного чтения
обновлялось в нем стремление ко благу и охраняло душу его от тонких путей греха, ‒
имеет нужду потому, что не приобрел еще силы Духа, которая удаляет заблуждение,
берет в плен душеполезные припоминания и приближается к той холодности,
какая бывает при рассеянности ума. Ибо когда сила Духа низойдет на душевную силу,
действующую в нем, тогда вместо закона Писаний укореняются в сердце заповеди Духа;
и тогда он втайне бывает наставляем Духом и не имеет нужды в помощи чего-либо
чувственного. А пока сердце учится через вещественное, вслед за учением
идет заблуждение и забвение. А когда учение будет от Духа,
тогда память соблюдается невредимою.

Следует также снабдевать душу и познаниями о Церкви, как она от начала доселе сохраняется и что терпела она в то и другое время, ‒ знать же сие не для того, чтобы желать управлять людьми, но на случай могущих встретиться вопрошений, также для убеждения и утешения своего духа. Более же всего делать это должно собственно для себя, чтоб приобрести мир душевный, по учению Псаломника: мир мног любящим закон Твой, Господи (118, 165)».

Батюшка Серафим постоянно имел при себе Псалтирь с восследованиями. Он совершал по ней ежедневно монашеское правило по чину первых, строгих пустынножителей. В течение недели прочитывал весь Новый Завет по порядку: в понедельник ‒ Евангелие от Матфея, во вторник ‒ от Марка, в среду ‒ от Луки, в четверг ‒ от Иоанна, в остальные дни ‒ Деяния и послания святых апостолов. В сенях, сквозь дверь, иногда слышно было, как он, читая, толковал про себя Евангелие и Деяния святых апостолов. Многие приходили и слушали его слово в сладость утешения и назидание. Иной же раз он сидел над книгой, не перебирая листов, будучи весь погружен в созерцание чистой возвышенной мысли Святого Духа. Ни один орган тела его не шевелился, очи неподвижно устремлены были на один предмет.

При такой большой любви к книгам грамоту батюшка Серафим знал совсем плохо. Он говорил Мотовилову: «Я, ваше боголюбие, плохо учен грамоте, так что с трудом подписываю мое имя, а грамматике и вовсе не учился, однако же читаю не только по церковной, но и по гражданской печати борзо и так скоро, что книги по две или по три мог прочитывать и прочитывал в сутки. А память такую имею, от Господа мне данную, что, пожалуй, могу вам от доски до доски все наизусть прочитать – такую сильную память Господь Бог мне изволил пожаловать. Так, я хотя и плохо учился грамоте, а грамматике и вовсе не учился, но знаю очень много и более многих ученых людей, потому что много тысяч книг содержу в свежей памяти, да и даром премудрости и рассуждения, свыше от Него подаваемого, Господь Бог после всех страданий, что я ради имени Его Святого в жизни моей претерпел, меня обильным благословить изволил. Я вашему боголюбию скажу просто, почти наперечет, сколько и где я книг перечитал, чтобы вы и сами видеть могли, что я в Писании Церковном и светском силен-таки довольно. В нашей саровской библиотеке, мню я, тысяч пять с половиною будет экземпляров, а в иных, как, например, в Ролленевой Истории, перевод Третьяковского, тридцать томов. И я всю нашу библиотеку прочитал, так что даже и книгу о системах миров, и даже Алкаран Магометов, и другие подобные книги читал. В иных книгах, вот, например, у Третьяковского, тяжел язык, но я смысла добивался, мне хотелось все узнать, что на земле делается и что человеку Бог на веку своем узнать допустил, потому что подобает и ереси знать, да их не творить, и Сам Господь говорит в Библии: Егда умножится ведение, тогда откроются тайны; у господина Соловцева – две тысячи пятьсот книг русских, и их прочитал все до одной; у Аргамакова господина – тысячи полторы книг, и его библиотеку всю прочитал; у княжен Бибичевых – они благодетельствуют же Саровской пустыни – и их книги все прочитал; у братии и отцов святых нашей обители у кого тридцать, у кого семьдесят все брал на прочтение и все прочитал. Неудержимая, ваше боголюбие, была у меня охота к чтению, и все эти книги прочитал, духовные и светские, и все хорошо обсудил, потому что я не столько читал, сколько рассуждал о прочитанном и все соображал, что и как получше бы для богоугождения сделать. Ну, так вот я вам в подробности сказываю, что уже не знаю, кто еще на русском языке, по церковной и гражданской печати, так много читал. И это не велехвалясь говорю, а чтобы вы знали твердо, что я много на земле сущего знаю, а Бог и недоведомые тайны Свои сверх того открывает».

Как собственные действия свои, так и свои слова преподобный Серафим
основывал на слове Божием, подтверждая их обыкновенно цитатами
из Нового Завета, из писаний святых отцов и примерами святых, Богу благоугодивших.
Особенно часто он обращался к трудам святого Дионисия Ареопагита «О небесной иерархии»
и преподобного Исаака Сирина «Слова подвижнические». Великую любовь и почтение
батюшка имел к тем святителям, которые были ревнителями православной веры Христовой:
Клименту, папе Римскому, Иоанну Златоусту, Василию Великому, Григорию Богослову,
Афанасию Александрийскому, Кириллу Иерусалимскому, Епифанию Кипрскому,
Амвросию Медиоланскому и им подобным, называя их столпами Церкви.
Жизнь и подвиги их он приводил в пример твердости и непоколебимости в вере.
Убеждал твердо стоять за истину догматов Православной Церкви, приводя
в пример блаженного Марка Ефесского, явившего непоколебимую ревность
в защите Восточно-кафолической веры на соборе во Флоренции. Сам предлагал
разные наставления о православии, изъясняя, в чем оно состоит, что оно одно
содержит в себе истину Христовой веры в целости и чистоте, и как надо его защищать.
Любил говорить о святителях отечественной Церкви ‒ святителях Петре, Алексии,
Ионе, Филиппе, Димитрии Ростовском, праведном Стефане Пермском,
преподобном Сергии Радонежском и других российских угодниках Божиих,
поставляя жизнь их правилом на пути ко спасению. Жития святых, описанные
в Четьи-Минеях, творения многих отцов Церкви так твердо знал, что на память
пересказывал из них пространно, советуя подражать жизни угодников Божиих
и следовать их учению.

«Если есть рукоделие, – давал батюшка наставление монаху, – занимайся оным;
если находишься в келье, не имея рукоделия, всячески прилежи чтению,
а наипаче – Псалтири: старайся каждую статью прочитывать многократно,
дабы содержать все в разуме». И сам он никогда не пребывал без дела,
не допускал себя до праздности. Если был свободен от послушаний и молитвы,
то удалялся, молча, в келью и там принимался за какое-нибудь дело:
то вырезал кипарисовые кресты, то читал Слово Божие или творения святых отцов
или жития святых. Кроме Библии и Четий-Миней, у него были творения святых
Василия Великого, Макария Египетского, Иоанна Лествичника, «Маргарит»,
Добротолюбие и другие. На чтение он тоже смотрел как на особый подвиг,
который называл «бдением». Евангелие и Послания апостолов он читал
пред иконами и непременно стоя, в молитвенном положении.

Батюшка советовал: «Также должно тщательно прочитывать отеческие писания
и стараться, сколько можно, по силе исполнять то, чему научают оныя,
и таким образом мало-помалу от деятельной жизни восходить
к совершенству умосозерцательной».

«Многие святые, – говорил отец Серафим, – оставили нам свои писания,
и в них все говорят об одном и том же: о приобретении Святого Духа Божьего
через различные подвиги, чрез делание различных добродетелей, но,
главным образом, через непрестанную молитву. И воистину, нет ничего на свете
драгоценнее Его. Чтение же из писаний служит для познания того,
чего именно достигать следует».

Дивеевская обитель

---

Конволют – сборник, составленный из ранее самостоятельно изданных
произведений печати (или рукописей), переплетенных в один том.

Об атмосфере неба и атмосфере ада

Царство Божие создает в нас атмосферу Царства Небесного,
вопреки атмосфере сердца, которое носит в себе ад.

Человек, который носит в себе Царство Небесное, сияет божественным, мысленным светом.
Христиане призваны очищать духовную атмосферу мира и расширять атмосферу Царства Божия.
Миром нужно владеть, соблюдая в себе атмосферу неба, а если не сохраним Царство Божие в себе,
не сможем спасти ни себя, ни других. Кто носит в себе Царство Божие, тот неосознанно передает его
другим, людей будет привлекать наше спокойствие и теплота, они будут стремиться к нам
и их постепенно охватит атмосфера неба. Об этом даже не нужно говорить людям, небо будет
светиться в нас, когда мы будем молчать или говорить на обычные темы. Оно светится в нас
даже тогда, когда мы этого не осознаем.

<…>

Душа, которая попала в плен мысленного хаоса, в атмосферу ада
или только прикоснулась к этому, испытывает адские муки.
Например, листаешь газеты, прогуливаешься по городу и вдруг чувствуешь,
что внутри тебя, в душе, что-то расстроилось, чувствуешь пустоту, начинаешь тосковать.
Это от того, что мы, читая различные сообщения, утрачиваем цельность и собранность ума,
становимся рассеянными, и атмосфера ада воздействует на нас.

<…>

Все начинается с мысли – и добро, и зло.
Наши мысли материализуются. По сей день мы видим,
что все, что создано, и все, что существует на земном шаре
и во вселенной, есть материализованная во времени и пространстве
Божественная мысль, а мы созданы по образу Божиему.
Великая награда досталась роду человеческому, но мы не понимаем
этого и не понимаем, как наши мысли влияют на других.
Можем приносить большое добро или большое зло,
все зависит от наших желаний и от наших мыслей.

Если наши мысли мирные и тихие, добрые и великодушные,
то это влияет не только на наше собственное состояние,
но мы еще источаем этот покой всюду вокруг себя: и в семье, и в стране, и повсюду.
Значит, тогда мы – работники на ниве Божией, мы создаем Небесную гармонию,
Божественную гармонию, тишина и покой распространяются повсюду.

***

Мы должны думать, чтобы измениться. Человек невероятно точный инструмент мысли.
Наши мысли влияют не только на нервную систему разумных существ,
но и на животный и растительный мир. Все ждут от нас заботы, внимания и любви.
А нужно совсем немного, нужно только усвоить. Что наши мысли – огромная сила.
Нужно только немного собранности, чтобы понять, какие мысли посылают нам ближние,
полные любви и доброты или совсем другие. Поэтому и необходимо пребывать в молитве.

Если бы наши мысли были устремлены к добру и любви,
изменился бы не только мысленный мир.
Вместе с наступлением дивной, возвышенной жизни
изменился бы и весь видимый мир.

Наши мысли служат причиной войн и землетрясений, и экологических катастроф,
которым предшествуют гораздо более опасные катастрофы духовные.

К сожалению, из-за нашей невнимательности и беспечности,
огромное количество темных сил причастны нашей сокровенной жизни.
Нам часто кажется, что думаем мы сами, а на самом деле, они очень часто
вкладывают в наше сознание свои мысли. Потрудитесь иметь добрые мысли
и добрые пожелания к друзьям и недругам и увидите, какой добрый плод
принесет это вам и всем, кто вас окружает.

https://azbyka.ru/otechnik/Faddej_Vitov … henija/1_2

Мы связаны, слиты очень тесно с окружающим нас миром.
Этот мир угнетает нашу душу, засоряет наш мозг праздными мыслями,
наше воображение – своими образами, нашу волю – своими побуждениями,
наше сердце заражает своими страстями и пристрастиями.

Мир трясется в решете сатаны(Лк. 22, 31), и мы трясемся вместе с миром.
И чаще всего нет у нас силы и возможностей отделить себя от мира днем,
в этом вихре суеты; наш ум занят мирскими мыслями и сердце
– мирскими впечатлениями и переживаниями.

Многие ли могут найти возможность утром, днем и вечером для уединения?
А если даже и найдется такая возможность, то мы можем защищать себя
только от звуков мира, но не от свежих мирских впечатлений и воспоминаний
и нервных волн бушующего вокруг мира. Здесь существует взаимное влияние людей,
как бы нервная «индукция», которая связывает сильно в явлениях гипнотизма,
внушениях на расстоянии и т. д.

Все это говорит за то, что наиболее доступная возможность
для полноты отрыва нашей души от мира представляется нам ночью
или ранним утром, когда мир еще спит и еще не бушуют его волны звуков,
чувств и мыслей.

Про некоторые особенности ночного времени говорит и о. Иоанн С
(святой праведный о.Иоанн Кронштадский ):

«Ночью наша душа свободна от суеты мирской,
и потому свободно может на нее действовать мир духовный,
и она свободно может принимать его впечатления, так что мысли
и расположения сердечные у человека бывают мыслями
и расположениями добрыми, если человек праведен,
и мыслями и расположениями суетными и лукавыми,
если он грешник нераскаянный».

Молитва – это таинство, таинство единения духа с Духом Господа.
Это таинство не может совершаться где-нибудь и как-нибудь.
«Молитва – это пища души, а пищу надо принимать в покое»,
– говорил один св. отец.

https://azbyka.ru/otechnik/Nikolaj_Pest … ja-tom-2/1