Башня-храм и последние входящие в нее. Предупреждение о приближении тьмы

Башня-храм и последние входящие в нее. Предупреждение о приближении тьмы,
Вавилонская башня и ее строители духи тьмы, Дух антихриста, Прогресс, экуменизм и обновленчество в Церкви

БАШНЯ — ХРАМ И ПОСЛЕДНИЕ ВХОДЯЩИЕ В НЕЁ.
Видение. Предупреждение о приближении тьмы

В этой видео беседе приводится удивительное по своей глубине и содержательности видение
— предупреждение о последних временах и наступлении тьмы.

Башня-храм и последние входящие в неё. Предупреждение о приближении тьмы

На днях мне пришлось услышать в Лавре необыкновенный рассказ от одной рабы Божьей,
который показался знаменательным и который я записал по благословению моего духовника,
иеромонаха, добавив к нему некоторые мысли.

— Это произошло неожиданно и вдруг. Первое видение — в высшей степени символическое — показали весной 2009 года.
Выглядело это как своего рода визуальная притча, собственно как и последующие. На тот момент аз, грешная и недостойная,
ни о чём таком не думала, не знала и даже не представляла, с чем показанное можно соотнести. Похоже, это было объяснением
происходящего и предстоящего, а также подсказкой как отличить истину от эрзаца.
Случилось это днём, когда я сидела в гостиной и читала.

После осталось впечатление, будто переключили некий регистр восприятия, и ты неожиданно для себя начал воспринимать
другую реальность. Это именно реальность, а не мираж, сон или иллюзия. Мало того, когда с ней соприкасаешься, мгновенно
блекнет блеск земной жизни, она предстает неким размытым предварительным эскизом, эмбриональным периодом, прихожей
перед дворцом, где каждому надлежит определиться с выбором. В момент наблюдения ты ничего не анализируешь, не думаешь,
ум вообще утихает. Просто смотришь и синхронно впитываешь смысл открывшегося.

На некотором расстоянии впереди стояла Башня. Видела я её до определенной высоты, до положенного предела, но знала,
что она поднимается ввысь — в Вечное Царство. Башня была в ограде, очень похожей на те, которыми окружают храмы,
и видом и размерами. Она была просторной и умеренной одновременно — соразмерной — взгляд разом охватывал её периметр.
В ограде стояли люди. Ближе, ко входу в Башню-Храм, выложенную их светлых красивых камней, полукруг собравшихся
становился плотнее.

Внутри Башни горел свет, и там тоже находились люди. Количество их было меньше, чем в ограде.
Храм был наполнен, но стоявшие не теснились. Оставалось достаточно свободного пространства.
Люди не ходили и не разговаривали, они стояли, устремив лица ввысь, будто в ожидании… Очевидно, они молились.
В центре Башни виднелась винтовая лестница, ведущая вверх. По ней поднимались считанные фигуры, заметила
буквально несколько человек на разных уровнях. Видно было, что подъём дается им со значительным усилием.
Одеты они были в черное, похоже, монашеские рясы. Но не все. Внутри этой Башни ощущался удивительный покой
и гармония, источаемые светом, время здесь было, будто не властно и останавливало свой бег.

А за оградой в разных местах находилась огромная масса народа. Они были чем-то заняты, сновали, поспешно
и порывисто перемещались с озабоченным и деловым видом. Но чувствовалось, что их движение пустое, хаотичное
и безсмысленное: это была суета, пустая трата жизненной силы, хотя с хлопотливым и даже важным видом.
Толпа вроде и не замечала удивительной башни, рядом с которой вилась.

Вдруг солнце, которое раньше не обращало на себя внимания, стало садиться, и от Башни-Храма на земле
появилась короткая тень. Народ, до этого не видевший перед собой прекрасную Башню, неожиданно живо
среагировал на её тень. Возможно потому, что люди смотрели себе под ноги и почти не поднимали головы.
Толпа не просто заметила тень, а похоже перепутала её с подлинной Башней. По тому, как она сосредоточилась
на куцем сером пятне, стало ясно, что бедные люди, на самом деле приняли тень за настоящую Башню-Храм.
Их воодушевление и интерес были вызваны тем, что они увидели в ней нечто заманчивое и вожделенное — «духовное», культовое.

Солнце продолжало опускаться, а тень — удлиняться. Люди роем двинулись за тенью.
Шар плавно снижался к земле — люди заметно ускорились, пошли быстрым шагом. Они неслись
в противоположную сторону от Башни, всё дальше удаляясь от неё. Солнце продолжало садиться
— толпа побежала за удлиняющейся тенью. Скорость скатывания светила нарастала — люди побежали ещё быстрее.
Солнце уже приближалось к горизонту — толпа помчалась. Она уже ничего не соображала, просто неслась,
полностью поглощенная бегом. Люди мчались, сбившись в кучу, стараясь изо всех сил не отбиться от большинства.
По мере ускорения, монолитность толпы усиливалась, чувствовалось, как она держится единства стаи,
боясь «отсталости» и инаковости. Это было очень похоже на то, как загонщики со свистом гонят стадо животных в загон.

И тут в одно мгновенье всё накрыла собой тьма.
Совершенно черная, непроглядная, кромешная. Она упала в секунду и поглотила бегущих и весь их мир.
Этот чудовищный мрак ощущался как разумное существо, которое проглотило затравленных, замороченных,
изнуренных людей. Все они стали добычей черной тьмы, её пленниками и жертвами. Страшно было думать,
что с ними всеми случилось. Ужас пронзал от осознания жуткой трагедии. Бедные люди дали себя обмануть
этой умно-уловляющей черноте, которая упала с быстротой молнии, совершенно неожиданно для них.
Они позволили увести себя от настоящего Храма, выманить из живой жизни в суррогатный, призрачный мир,
выморочную, виртуальную реальность — угнать в вечное рабство.

Всё исчезло, за исключением Башни-Храма в ограде. Она воссияла новым неописуемым светом — торжественным,
победительным, нетварным. Люди внутри ликовали. Они единственные уцелели от всего предыдущего мира.
Их была горстка по сравнению с поглощенными тьмой.

Следующие духу времени — служат духу злобы

Видение исчезло. Потоком, опережая одна другую, хлынули мысли. Остаться в живых, избежать поглощения тьмой
можно только находясь в Башне-Храме и её ограде. Лучше в Башне. Какая между ними разница, что она означает? Не знаю.
Жизненно важно не перепутать подлинную Башню с её тенью. Есть признак для различия: Башня-Храм стоит незыблемо
и недвижимо от часа своего создания, не реагируя на порывы ветра перемен. В ней всё остается неизменно от создания.
У настоящей Башни-Храма иная природа: она связана с вертикалью вечности и эфемерное, конечное время в ней не имеет силы.
Время и вечность — антонимы, у них разные векторы: следуя за горизонталью времени, невозможно попасть в вечность.
Открывшаяся картина потрясла наглядностью категорий и императивов, выраженных визуально — величественная,
летящая ввысь вертикаль сияющей Башни-Храма и чёрная горизонталь тени от неё, ползущая по земле.
Все становилось ясно мгновенно. Время властно только над таким же бренным, как и оно само, телом,
а духу надо держаться незыблемой Башни-Храма и её установлений и законов.

Точный признак «храмов», производных тени: они меняют свои правила и установления, модернизируют
и осовременивают их для удобства потребителя. Изначальная Башня-Храм — константа, воздвигнутая Заложившим первый камень.
Тень от Башни непрестанно торопится вслед за мнимой жизнью, «развивается». Подлинная Башня-Храм не колеблема ходом времени
и злобой дня. Тень от Башни и её «активы» – напротив очень энергично откликаются на «злобу дня» и «вызовы времени»,
вступают с ними в «диалог».

Значит, чтобы спастись от всепоглощающего мрака, надо держаться только той Церкви, которая непреклонна к веяниям новизны,
модернизма, политическим компромиссам, технической и прочим революциям, прогрессу, моде.
Наипаче — непреклонна к «усовершенствованию» духовных догматов и канонов.
Бежать от новаторов и модернистов — это замаскированная армия тени!
Переодетые в «своих» агитаторы и пропагандисты приближающейся тьмы.

Прошиб холодный пот: я подумала о многих единоверцах, в том числе в священном сане, об их безстрашном свободомыслии,
современных экуменических умонастроениях, которые не нравились, но считались их личным мнением, простым заблуждением.
Выходит, это не личное мнение или заблуждение, а признак человека тени, не проявленного до времени служителя тьмы…
Следующие духу времени — служат духу злобы.

Чем быстрее развивается всё, что укладывается в понятие «новация», «революция», тем быстрее мы удаляемся
от подлинной Башни-Храма и приближаемся к закату, последнему рубежу черноты, власти тьмы.
Не зря новый и последний — синонимы, суть одно понятие. Мы просто привыкли к этим сиамским близнецам
и не видим очевидного. Верхом на «новом» въезжает «последнее», князь тьмы, король-антихрист.
Всё прогрессивное, революционное приближает последние времена, а теперь уже часы мира.
Скорость развития прогресса прямо противоположна скорости удаления от незыблемого в веках Храма
и приближению к бездне. Смертельно опасно бежать за миром, гнаться за большинством, спешить за толпой
в ногу со временем — это значит нестись за тенью.

Церковь — проект Творца, а не твари. В ней не может и не должно ничего меняться и обновляться горделивым умствованием
и произволом людей, поскольку основа её утверждена Богом прежде всех век и все должное установлено избранными Христом
апостолами и святителями. Писание говорит: подмена в религии есть дело кровавое. Чьи догматы и заветы неизменны уже две тысячи лет?
На кого вооружается и восстает новый мировой порядок? За ширмой фальшивой гуманистической демагогии четко видна цель
его агрессии — каноническая Православная Церковь.

Единственное, меня сильно озадачило то, что по виду показанный Храм был именно Башней. Этого я не поняла.
Конечно, на ум пришла Вавилонская башня, поэтому увиденный образ серьезно смутил и остановил дальнейшие размышления
на эту тему на три года. Однако Господь просвещает в нужный час. В книге об одном подвижнике, почившем схиархимандрите,
подвизавшемся одиннадцать лет в горах Кавказа, прочла эпизод, где он описывает свою удивительную встречу.
Как-то в пустынной горной местности, где не встретишь человека, он поднимался в свою пещерную келью по узкой тропе
почти по отвесной скале и вдруг на поляне вверху увидел трех женщин трех возрастов: молодую, средних лет и старую.
Это была короткая встреча, спустя недолгое время женщины исчезли. Монах вспомнил, что в образе трёх жен в трёх возрастах
описана Церковь в книге «Пастырь Ерма» апостола от 70-ти Ерма. Тут же пришло повеление: немедленно найти книгу!

«Пастырь Ерма» был найден. И стал понятен смысл совпадений, которые вели к нему: Ерма рассказывает о своих необыкновенных видениях,
повествующих о строительстве величественной Башни-Храма, которую Христос складывает из очистившихся покаянием, мученичеством
и другими подвигами душ. «Ты камень, и на этом камне я созижду Церковь свою,» — сказал Господь первоверховному апостолу Петру.
Действительно на камне-Петре была воздвигнута Церковь, которую не одолеют врата ада. Об этом великом строительстве и его участниках
поведал апостол от 70-ти Ерма, просвещенный Ангелом Господним. Содержание повествования символично: всё действие выражено в образах
и  подобиях; главный из них — Башня-Храм, который возводится из душ людей, удостоившихся стать камнями-слагаемыми Вечной Церкви Божией.
Для меня безценность книги возрастала в разы, поскольку подтверждала подлинность увиденного. До этого я не знала о Башне-Храме,
которую Христос возводит особым образом из душ своих верных.

Вот что сказала Старица…  (  из книги «Пастырь»  Ерма  )
( https://azbyka.ru/otechnik/Erm/pastyr_hermy/ )

«Большая башня строилась на водах из блестящих квадратных камней шестью юношами;
им помогали десятки тысяч мужей, доставая камни, одни из воды, другие с земли и подавая их юношам.
Камни из воды были гладки и ловко приходились к другим камням. Казалось, что вся башня построена
из одного камня. Из других камней, доставаемых из земли, не все употреблялись в дело, а некоторые
отбрасывались в сторону. Были камни и с трещинами, негодные для постройки» (III 2, 4).
Старица объяснила и смысл виденного: «Строящаяся башня, которую ты видишь, это я — Церковь,
явившаяся тебе, и теперь открою, чтобы ты радовался со святыми … Тебе откроется то, что тебе нужно,
да будет только твое сердце обращено к Богу, и не сомневайся о том, что ты увидишь» (III 3, 3).
«Башня потому строится на водах, что ваша жизнь благодаря воде спасена и спасется.
Основана башня глаголами Вседержителя и преславным именем, а держится невидимой силой Владыки» (III 3, 5).

На вопрос Ерма, кто же эти шесть юношей, которые заняты постройкой, старица ответила:
«Это суть святые ангелы Божьи, первые творения, которым Господь передал всю свою тварь и поручил взращать,
строить и владычествовать над всей тварью; благодаря им совершается построение башни. После этого Старица
дает объяснение насчет камней. «Камни четырехугольные, белые и отшлифованные — это суть апостолы, епископы,
учители и диаконы, свято проходящие свое служение Богу … одни из них почили, другие же еще живут.
Они всегда были согласны друг с другом, имели между собой мир и слушали друг друга. Поэтому при постройке башни
они согласованы между собой. Камни, извлекаемые из глубины реки, суть мученики за имя Господне. Другие камни,
извлекаемые из сухого места, подходящие к постройке суть те, которых испытывает Господь и которые исполняют
Его заповеди. Другие камни, идущие в здание — это новообращенные. Отложенные камни — это грешники,
готовые каяться. Отбрасываемые далеко суть «сыны беззакония.» Здание Церкви покоится на Христе — древнем,
положенном «во главу угла», камне с новой дверью, через которую верующие входят в Царство Божие.

Но оставался вопрос, почему же Церковь стара? Ответ дан в книге Ерма: «Потому что создана прежде всех вещей.
Потому стара, что ради нее и мир утвержден.» Это утверждение перекликается с известной мыслью послания
священномученика Климента, Папы Римского о том, что Церковь духовная прежде солнца и луны создана.

Протоиерей Валентин Асмус в предисловии к книге объясняет, что апостол Ерма – один из 70-ти апостолов,
из которых Христос позднее выбрал ближайших 12 учеников. Книга откровений написана Ермом в конце I века в Риме
под влиянием бесед с небесным пастырем — Ангелом Покаяния. «В пользу того, что «муж апостольский», ученик ап. Павла,
один из 70-ти был писателем «Пастыря», много свидетелей, начиная с Оригена, св. Иринея и блаж. Иеронима.
Евсевий пишет, что ап. Павел в послании к Римлянам (XI, 14) упоминает и об Ерме, которому, говорят,
принадлежит книга «Пастырь» (Церк. история III, 3), блаж. Иероним называет Ерма, упоминаемого в послании к Римлянам,
составителем означенной книги и ставит ее наравне с книгами Премудрости Соломона, Юдифи и других. Св. Афанасий Великий
назвал «Пастыря» «весьма полезной книгой». По свидетельству Евсевия, книга Ерма «Пастырь» читалась в церквях
при богослужении наравне с каноническими книгами Нового Завета.
Высоко ценил «Пастыря» св. Феофан Затворник Вышенский.

Есть ещё одно свидетельство о Башне-Храме. Иеромонах Даниил (Болотов) из Оптиной пустыни,
родной брат первой игумении Шамординского монастыря, рассказал о нем Сергею Нилусу:
«Я уже говорил вам, что когда я жил в Петербурге, то постоянно ходил к церковным службам в Андреевский собор,
настоятель которого был моим духовником. Так вот, в то уже давно прошедшее время увидел я такой сон, почти
даже видение: где-то в знакомой мне стране, даже на каком-то очень знакомом месте, но которого я, однако,
признать в точности не могу, вижу я, строится громадный, изумительный по красоте и необычайной, ослепительной белизне,
величественный храм. Строителей его не вижу, но вижу и знаю, что храм строится, и работы в нём не прерываются
ни на мгновение. Так прекрасен был храм этот, что я, как художник и любитель чистой красоты, настолько им заинтересовался,
что пожелал войти внутрь постройки. И только сделал я шаг вперед, чтобы войти в открытые западные врата храма,
как был властно удержан на месте какой-то невидимой силой и чей-то голос сказал мне:

— Стой! Никто не войдет сюда иным путем, как этим: смотри!

И я увидел, что пред вратами храма стоит аналой; на аналое крест и Евангелие, а за аналоем, как во время исповеди,
стоит мой андреевский духовник протоиерей в епитрахили и поручах… А, — подумал я, — так вот оно что: туда, значит,
нельзя войти без покаяния и исповеди! — и я смиренно подошел к протоиерею. А уже около него стояло и толпилось
множество народу, который так же, как и я, хотел проникнуть внутрь того храма. Была ли мне тогда исповедь или нет
— того я не помню, но ясно помню, что духовник накрыл меня своей епитрахилью, дал мне поцеловать крест и Евангелие,
и я уже безпрепятственно и смело вошёл во врата храма. И, войдя в него, я остановился как бы в некотором благоговейном ужасе:
одним взглядом окинул я сразу всё строящееся здание и внутренний его вид, и наружный, и увидел, что оно уже почти
окончено постройкой, что стены его выведены почти до купола и что даже сводится и самый купол.
Но не из камней, как мне издали казалось, возводилось это удивительное здание, а из человеческих тел, плотно уложенных рядами,
точно притесанных друг к другу; и головы этих тел служили внутренней и внешней облицовкой стен этого храма…
Храм из человеческих тел и голов! Это было зрелище до того поразительно величественное и потрясающее, исполнено оно
было такого глубокого пророческого значения, как мне это даже в то время и во сне показалось, что убоялось мое сердце
и вострепетало от этого видения… И кто-то невидимый повел меня по лестнице подмостков, и привел меня к иконостасу,
и указал мне то место, на которое должен был лечь и я, как новый камень дивного здания. И увидел я, что это место было
во втором ярусе иконостаса, где обычно пишется лик апостольский… Хотел, было, я подняться повыше, чтобы с самого верха
осмотреть здание, но не мог…

— Тут твое место! — сказал мне невидимый… и я проснулся.

Видение это было мне лет сорок, если не больше, назад, но и до сих пор оно хранится моей памятью, как будто я его видел
только сегодня. Тогда же, конечно, я понял, что храм этот должен был представлять собой созидание вечной Церкви Христовой;
понял я, что здание это уже вот-вот будет готово; понял и то, чем все это должно кончиться, — все это я тогда же понял; но место,
мне, недостойному, уготованное, я уразумел только теперь перед исходом моей грешной души из грешного моего тела:
недостойный я иерей, но благодать, мне данная в священстве, идет преемственно от тех великих, чьи святые лики пишутся
во втором ярусе священного иконостаса…»

Во втором видении Ерма Старицей сказано: «…напиши две книги и пошли: одну — Клименту, а другую Грапте.
Климент отошлет её во внешние города, ибо это ему предоставлено, а Грапта будет назидать вдов и сирот.»
Отсюда возникло обоснованное предположение о Клименте Папе Римском и его послании к Коринфской Церкви
о том, что Церковь духовная прежде солнца и луны создана. Именно святителю Клименту в это время в этом месте
— в конце 1 века в Риме — было предоставлено попечение о Церкви и вероятно, поэтому Старица повелела Ерму
отослать лично ему открытые сведения.

Во время гонений Папа Римский Климент, рукоположенный самим апостолом Петром, был выслан в ссылку
в инкерманские каменоломни Крыма, где принял мученическую кончину в водах Черного моря. В 861 году святые
равноапостольные Кирилл и Мефодий, во время своей просветительской миссии славян, чудесным образом обрели
мощи святителя Климента. После того, как в 988 году великий князь Владимир принял в Херсонесе святое крещение,
он перенёс честную главу Климента в Киев, взяв её «на благословение себе и на освящение всем людям».
Святыня находилась в киевской Десятинной церкви во имя Успения Пресвятой Богородицы. А после разрушения церкви
во время монголо-татарского нашествия в 1240 году её перенесли в Дальние пещеры Киево-Печерской Лавры,
где она хранится среди почитаемых мироточивых глав.

В годы безбожной советской власти все главы «молчали». Вновь обильно замироточили они в 1988 году,
после того как Лавру открыли. Но времена снова стремительно меняются, проламывая тараном революций и войн
дорогу ещё более агрессивному безбожию и культу той силе, которой поклонялись строители Вавилонской башни…