О вечной вечности.

Мое одно духовное чадо говорит: "Батюшка, умоляю вас,
никогда не говорите о Вечной Вечности, я с ума сойду.
Если я думаю о беспредельности времени и места в пространстве,
я чувствую, что с ума сойду". Мозг не может выдержать такую нагрузку,
представление, от сознания, что есть Вечная Вечность, нескончаемая вечность, так?
"Его же Царствию не будет конца..."

Странно и страшно для верующего человека жить беспечно, страстно,
в страстях эту коротенькую жизнь, от которой зависит Вечная Вечность.
Вот мы этим и проверяем себя — на самом ли деле ты исповедуешь Христа Распята,
или ты исповедуешь от своей гордыни. Атеисты говорят: "ты тварь, а не создание,
и сотворен природой; кладбищем кончается все". Они стараются убедить себя в этом,
но у них ничего не выходит.

Когда приходится заболеть, он призывает врача, тогда на него нападает
подсознательный страх, и он не может себя убедить, что нет вечности;
он чувствует, что есть Бог и нелепо быть вне этого признания. Это и есть одно
из доказательств для неверующих, не хотящих быть атеистами.
"Нет Бога, а все-таки надо покаяться, на всякий случай!"

А некоторые придаются такому озлобленному отчаянию, что они изрыгают из себя
черное слово и мат, и в этом состоянии умирают. Вот так, невольно думается мне,
и Келдыш скончался; это был великий математик и физик, и большой атеист.
Он считал, что ум — это есть предел человеческого бытия.

Как он чувствовал себя, когда умирал? Правда, он умер скоропостижно, неожиданно;
значит, он не успел захватить момент разлуки, исхода из тела. А мы знаем, что душа
выходит через рот, дыхательным путем, это доказано. И витает над телом в таком состоянии,
как вот сейчас эти исследователи космоса, — над люстрой, под люстрой, в общем, смотрит
на свое тело, смотрит на всех, кто к нему подходит и прощается, кто плачет, кто радуется и т.д.

Но душа бессильна, она уже и права на молитву не имеет, она уже не молится.
Вот почему кто не молился на земле, тем более там молиться никогда не будет,
а ждет помощи: авось, куда-то передадут, и душе этой будет легче.

Как мне объяснила покойница Василиса: "Было очень тяжело! - она мне сказала
под сороковой день. — И мы ждали с земли передачки, и все передачки получили.
Это время очень было тяжкое и страшное, но сейчас легко, легко и весело!"

- Батюшка, передачка - это поминание, да?
- Милостыня и сорокоусты, Литургии, особенно литургии и милостыня,
всякая православная помощь. Вот почему невольно ужасаешься: а как же будет с душой,
которая ни во что не верует? Конечно, ей зачтутся добрые дела, безусловно. Ни одно доброе дело
и желание, оно не забыто, если не будет там элемента тщеславия и самоцена, самодовольства.
Оно примется как жертва и выражение сути души. Но представьте себе состояние какого-нибудь
пьянствующего, который вообще никогда ничего не понимал - ни доброго, ни хорошего, да?
Жил только для себя, был жесток и был эгоист, и деспот, да и пьяница еще, да кутила еще!
Каково ему?

Я на днях получил письмо от одной особы. Ей приснился некий человек,
с которым она работала в государственном учреждении восемь лет тому назад.
И он умер, его похоронили. Явился ей, светлый: "Не забудь меня". Она даже не знает,
был он верующий или нет. Им позволяется являться на землю и известить о себе тем,
кто может им помочь. Она поспешила прислать мне письмо, чтобы я помог ему.

Поэтому легкомысленное отношение к своему бытию на земле - это преступление.
Но ужасно вот что - состояние сердца озлобленное и тупое. Я представляю себе человека,
который никогда серьезно ни о чем не думал, жил только страстями и жил механически,
животной жизнью. Привык к этой животной жизни и удовольствиям животного характера:
пить, есть и т.д., иметь первостепенное беспокойство о своей выгоде, о своих удобствах
и о своих наслаждениях. И вдруг к такому человеку подсядет вроде меня, такой субъект,
и будет ему рассказывать о вечности. Он встанет и уйдет, ему будет противно,
потому что ему станет не по себе.

А потом, когда он посидит в другой комнате, возьмет газету "Правда",
оденет очки, постарается занять себя, читая газету, все-таки он будет думать:
"Вот этот субъект, который подсел ко мне, званием Симеон, что он какую-то
чепуху мне все-таки вдолбил, какую-то чепуху неясную, но тревожную!
Надо будет выяснить: это он придумал что-нибудь такое или это
на самом деле похоже на правду?"

Такие переживания у этих людей очень тяжелы. "Лучше не буду думать,
давайте выпьем за здоровье, и больше ничего", и - хлобысь стакан водки!
Заели огурцом или яблоком, или колбасой. Ну и все! Поменьше думать,
поменьше рассуждать, поменьше знать - быть псом! Я думаю, признаться,
если твой отец такие разговоры услышит от тебя, он взбеленится, скажет,
что ты чепуху городишь или ты вообще с ума сошел. То есть, ты не думаешь так,
как обычно все думают, да? Нас большинство, а вас меньшинство, значит,
за нами правда! Все это поповские выдумки!

Ведь ты понимаешь, как страшно будет тому, той душе, которая искушает на грех,
доводит до греха, и как ему трудно в этом каяться. А как тяжко нам, если мы
подвергаемся таким искушениям. Правосудие Божие, ведь все-таки оно разберется!
И неминуемо будет наказание! Нам дана вольная воля и ясное сознание: делать или не делать.
И все-таки, как пусто жить тем, которые живут одной животной жизнью.
Никаких духовных интересов у них нет!

https://zadocs.ru/pravo/43944/index.html?page=36

из книги:

СТАРЕЦ

ИЕРОСХИМОНАХ САМПСОН
(граф Сиверс)

1898-1979
жизнеописание беседы и поучения
Второе издание

Москва, 2002