О ревности душевной и духовной

Иноку надо весьма остерегаться плотской и душевной ревности,
представляющейся по наружности благочестивою, в сущности
– безрассудной и душевредной.

Мирские люди и многие монашествующие, по незнанию своему,
очень похваляют такую ревность, не понимая, что ее источники
суть самомнение и гордость. Эту ревность они величают ревностью по вере,
по благочестию, по Церкви, по Богу. Она заключается в более или менее жестком
осуждении и обличении ближних в их нравственных погрешностях
и в погрешностях против церковного благочиния и чиноположения.

Обманутые ложным понятием о ревности, неблагоразумные ревнители думают,
предаваясь ей, подражать святым отцам и святым мученикам, забыв о себе,
что они, ревнители, – не святые, а грешники. Если святые обличали согрешающих
и нечестивых, то обличали по Повелению Божию, по обязанности своей,
по внушению Святого Духа, а не по внушению страстей своих и демонов.

Кто ж решится самопроизвольно обличать брата или сделать ему замечание,
тот ясно обнаруживает и доказывает, что он счел себя благоразумней
и добродетельней обличаемого им, что он действует по увлечению страсти
и по обольщению демонскими помыслами. Подобает помнить заповедание
Спасителя: «Что же видиши сучец, иже во оце брата твоего, бревна же,
еже есть во оце твоем, не чуеши? Или како речеши брату твоему:
остави, да изму сучец из очесе твоего: и се бревно во оце твоем?
Лицемере, изми первее бревно из очесе твоего: и тогда узриши изъяти сучец
из очесе брата твоею» (Мф.7:3–5).
Что такое – бревно? Это плотское мудрование, дебелое, как бревно,
отъемлющее всю способность и правильность у зрительной силы,
дарованной Создателем уму и сердцу. Человек, водимый плотским мудрованием,
никак не может правильно судить ни о своем внутреннем состоянии,
ни о состоянии ближних. Он судит о себе и о других так, как представляется себе
он сам и как представляются ему ближние по наружности, по его плотскому
мудрованию, ошибочно, и потому Слово Божие весьма верно наименовало
его лицемером. Христианин, по исцелении себя словом Божиим и Духом Божиим,
получает правильный взгляд на свое душевное устроение и на душевное устроение
ближних. Плотское мудрование, поражая бревном согрешающего ближнего,
всегда смущает его, нередко губит, никогда не приносит и не может принести пользы,
нисколько не действует на грех. Напротив того, духовное мудрование действует
исключительно на душевный недуг ближнего, милуя ближнего, исцеляя и спасая его.

Достойно замечания, что по стяжании духовного разума, недостатки и погрешности
ближнего начинают казаться весьма маловажными как искупленные Спасителем
и удобно врачуемые покаянием – те самые погрешности и недостатки, которые
плотскому разуму казались необъятно великими и важными. Очевидно, что плотское
мудрование, будучи само бревном, придавало им такое огромное значение.
Плотское мудрование видит в ближнем и такие грехи, каких в нем вовсе нет:
по этой причине увлекавшиеся безрассудною ревностью часто впадали
в оклеветание ближнего и соделывались орудием и игралищем падших духов.

Преподобный Пимен Великий рассказывал, что некоторый инок, увлекшийся ревностью,
подвергся следующему искушению: он увидел другого инока лежащим на женщине.
Долго боролся инок с помыслом, понуждавшим его остановить согрешающих, и, наконец,
побежденный, толкнул их ногою, сказав: перестаньте же! Тогда оказалось, что это были два снопа[1].

Преподобный авва Дорофей рассказывает, что в бытность его в общежитии аввы Серида,
некоторый брат оклеветал другого брата, будучи увлечен безрассудною ревностью,
которая всегда сопряжена с подозрительностью и мнительностью, очень способна к сочинениям.
Обвинявший винил обвиняемого в том, что этот рано утром крал из сада смоквы и ел их:
по произведенному игуменом исследованию оказалось, что оклеветанный в указанное утро
находился не в монастыре, а в одном из соседних селений, будучи послан туда экономом,
и возвратился в монастырь только к тому времени, как оканчивалась Божественная Литургия[2].

Если хочешь быть верным, ревностным сыном Православной Церкви,
то достигай этого исполнением евангельских заповедей относительно ближнего.
Не дерзни обличать его, не дерзни учить его, не дерзни осуждать и укорять его!
Это деяние не веры, а безрассудной ревности, самомнения, гордыни.

Спросили Пимена Великого: что такое вера?
Великий отвечал: «Вера заключается в том, чтоб пребывать в смирении и творить милость[3],
то есть смиряться пред ближними и прощать им оскорбления и обиды, все согрешения их».
Так как безрассудные ревнители в начальную причину своей ревности выставляют веру,
то да знают они, что истинная вера[4], а следовательно, и истинная ревность должны
выражаться в смирении пред ближними и в милости к ним.
Предоставим суд над человеками и обличение человеков тем человекам,
на которых возложена обязанность судить братии своих и управлять ими.

«Имеющий ложную ревность, – сказал святой Исаак Сирский, – недугует великим недугом.
О человек, мнящий износить ревность против чужих недугов, ты отрекся от здравия души твоей!
Потрудись со тщанием о здравии души твоей. Если же желаешь уврачевать немощных, то знай,
что больные нуждаются более в уходе за ними, нежели в жестких обличениях.
Но ты, иным не помогая, сам себя ввергаешь в тяжкую и мучительную болезнь.
Эта ревность в человеках не признается одним из видов премудрости,
но причисляется к недугам души, есть к скудости (духовного) разума,
признак крайнего невежества. Начало премудрости Божией – тихость и кротость,
свойственные великой и крепкой душе, основательнейшему образу мыслей,
и носит человеческие немощи.

«Вы бо сильнии, – говорит Писание, – немощи немощных носите» (Рим.15:1),
и: согрешающаго «исправляйте духом кротости» (Гал.6:1).
Мир и терпение причисляет апостол к плодам святого Духа»[5].

В другом слове преподооный Исаак говорит
«Не возненавидь грешного, потому что мы все грешны.
Если ты ради Бога подвизаешься против него (грешника),
то пролей о нем слезы, для чего же ты и ненавидишь его?
Возненавидь грехи его, а о нем помолись и тем уподобишься Христу,
Который не негодовал на грешников, но молился о них.
Не видишь ли, как Он плакал о Иерусалиме?
И мы во многих случаях служим посмешищем для диавола.
Зачем же ненавидим того, над кем посмевается посмевающийся и над нами, диавол?
Зачем ты, о человек, ненавидишь грешника?
За то ли, что он не так праведен, как ты?
Где же твоя правда, когда у тебя нет любви!
Отчего ты не восплакал о нем, но гонишь его?

Некоторые, мнящие о себе, что они здраво судят о делах грешников,
и (по этому поводу) гневаются на них, действуют так из своего невежества»[6].
Великое бедствие – самомнение! Великое бедствие – отвержение смирения!
Великое бедствие – то душевное устроение или состояние, при котором инок,
не будучи призван или вопрошаем, по собственному сознанию своего достоинства,
начинает учить, обличать, укорять ближних! Будучи спрошен, или откажись дать совет
и сказать свое мнение как ничего не знающий, или, при крайней нужде, скажи
с величайшею осторожностию и скромностию, чтоб не уязвить себя тщеславием
и гордостию, а ближнего – словом жестким и безрассудным.

Когда за труд твой в вертограде заповедей Бог сподобит тебя
ощутить в душе твоей ревность Божественную, тогда ясно увидишь,
что эта ревность будет побуждать тебя к молчанию и смирению пред ближними,
к любви к ним, к милованию их, к соболезнованию о них, как сказал святой Исаак Сирский[7].

Божественная ревность есть огонь, но не разгорячающий крови!
Он погашает в ней разгорячение, приводит в спокойное состояние[8].
Ревность плотского мудрования всегда сопряжена с разгорячением крови,
с нашествием многочисленных помыслов и мечтаний.
Последствиями слепой и невежественной ревности, если ближний ей воспротивится,
обыкновенно бывают негодование на него, памятозлобие, мстительность в различных видах,
а если покорится – тщеславное довольство собою, возбуждение и умножение
наших высокоумия и самомнения.

Верный признак омертвения души есть уклонение от церковных служб.
Человек, который охладевает к Богу, прежде всего начинает
избегать ходить в церковь, сначала старается прийти к службе попозже,
а затем и совсем перестает посещать храм Божий.

🖋 — преподобный Варсонофий Оптинский

Состояние мнимого спокойствия святые отцы называют нечувствием,
умерщвлением души, смертью ума прежде смерти тела

Нечувствие тем страшно, что обладаемый им не понимает
своего бедственного состояния: он обольщен и ослеплен самомнением
и самодовольством .

Растление души есть уклонение на распутия от прямой и правой мудрости;
именно правая мудрость и растлилась и развратилась, пожелав всего злого.
Ибо когда правые помыслы развращаются, тотчас, как тернии и волчцы,
прорастают в душе семена зла. Таким образом, как в мертвом теле плодятся черви,
так в душе, лишившейся Божественной благодати, расплодились, будто черви:
зависть, лукавство, ложь, ненависть, вражда, брань, злопамятство, клевета, гнев,
ярость, печаль, тщеславие, месть, гордыня, спесь, немилостивость, лихоимство,
хищение, неправда, неразумная похоть, наушничество, пересуды, спорливость,
поношения, осмеяния, славолюбие, клятвопреступления, проклятия, богозабвение,
дерзость, бесстыдство и всякое другое зло, ненавистное Богу;
так что человек перестал быть образом и подобием Божиим,
как создан вначале, а начал быть образом и подобием диавола,
от которого всякое зло.

— Преподобный Симеон Новый Богослов (60, 45).

Источник.

"Иных же он (дьявол) убеждает думать, что злые дела,
какие они делают по действу его, суть исправности и добродетели, и хвалиться ими.
Но это есть уже совершенная мертвость души, ибо кто хвалится злом,
тот нимало не чувствует ( тлетворного действия его),
а это свойственно лишь мертвому".

  — прп. Симеон Новый Богослов
( Слова. Слово четырнадцатое)